— Так наоборот лучше, не люблю баранину. — Рома подвинул к себе порцию, пытаясь заглушить урчащий живот. — Новости из «Истока» есть? — Воеводова и Марка прооперировали. Сахаров уже в сознании, Вадим еще нет. — Михаил сел рядом и по старой привычке курильщика, пошевелил губами, словно держал в них сигарету. — Какие прогнозы? — Марк быстро оклемается. На нем заживает как на собаке, крепкий мальчишка. С Воеводовым сложнее, ему хорошо досталось. Пока под наблюдением, если переживет эту неделю, то шанс на восстановление есть. — Да, печально. — Роман опустил голову. — Много наших потеряли? — Почти всех. — Федорович тяжело вздохнул. — Серго пока отправил людей в «Восход», помогать ребятам с пленными. — А мы что делать будем? — Подключилась к разговору Марина. — То же, что и делали: патрулировать побережье и кататься в поисках полезного. Ничего не изменилось, только связываться теперь будем с «Истоком». Как показала вчерашняя ночь, больше всего охранять надо их. Затея Вадима провалилась. Нуклий остался цел, и они знают, где засели ребята. Одной высадкой не обойдется. Потрепали мы их знатно, но они скоро соберутся с силами и нанесут второй удар. Надо быть к этому готовыми. — Ответил Михаил. — Ты давно с Тимуром связывался? Как он там? — Прожевав, спросил Сталюков, хоть аппетит был и зверский, но из-за прошедших событий кусок в горло не лез. — Улетел в «Восход», заниматься организационными вопросами. А что? — Да переживаю за него, он же совсем еще мальчишка, а вчера побывал в аду. Как он с этим справится? Ему же даже поговорить там об этом не с кем, сам знаешь, какой из Марка собеседник. — Ты прав, после такого легко и крышей уехать. — Надо проведать его, как обратно вернется. — А сам-то ты как? Воевать против врага это одно, а вот обстреливать из вертолета обманутых людей, совсем другое. — Федорович пристально посмотрел на Романа. — Пока не знаю, еще не успел осознать. Больше думаю о том, что дальше будет. Как теперь противостоять Нуклию, когда мы лишились почти всех. Они же просто так это не оставят. — Я об этом же. Вчера я понял одну вещь: анклавовцы не готовы к таким массированным атакам с воздуха. Они не рассчитывали, что среди выживших будет столько способных управлять вертолетом. Если на земле они могут раздавить даже группировку, подготовленную Воеводовым, то двадцать боевых вертолетов для них уже почти непреодолимая проблема. Надо делать упор на это. Собирать больше вертушек, учить ребят, тренировать. Главный же плюс в том, что они управляются дистанционно, и мы не несем никаких потерь, кроме техники. Не знаю, кто на это надоумил ребят, но он просто гений. С такими технологиями можно не то, что Нуклию задницу надрать, фактически, любой «допурпурной» армии мира. — Надо мне тоже осваивать летное дело, что «оператором», что, непосредственно, пилотом. — Роман покончил с едой и отодвинул пустую тарелку. — Правильно мыслишь, как раз хотел тебе предложить. А то, кому я, если что, «Карлсона» оставлю. — Михаил усмехнулся и хлопнул Сталюкова по плечу. 23.42 по московскому времени База «Исток» Суета улеглась. Дорожки и тропинки опустели, только летающие дроны и редко проезжающие охранники нарушали тишину. Юлаев, окинув взглядом вертолет, побрел от взлетного поля в сторону жилого корпуса. Свежий летний ветер холодит кожу и наполняет воздух ароматом подступающей осени. Утомленные за последние сутки люди уже разбрелись по комнатам и давно спят. Только Тимуру спать абсолютно не хочется. Противный тремор в руках никак не проходит. В груди — тугая пружина тревоги натягивает диафрагму и мешает дышать. Мысли в голове — бессвязные, рваные, мечутся и носятся, как гонимые ветром листья на земле. Ни аппетита, ни сна. Вообще никаких желаний. Перед глазами — трупы, десятки убитых людей, в залитой кровью форме, с ужасными ранами, оторванными конечностями, костями, прорвавшими кожу, выпавшими внутренностями. И они не уходят, как бы Юлаев не старался. Стоит только закрыть глаза, задуматься или просто засмотреться. В ушах звучат автоматные очереди и стоны умирающих. Страшно представить, что начнется, если он попытается уснуть. Похлопал себя по карманам. «Блин, бросил же.» Посмотрел по сторонам, подумал с секунду и пошел быстрым шагом в сторону гаражей. Прямо перед боксами — несколько дежурных внедорожников, с ними рядом стоят два техника. Тимур подошел к первой машине и открыл дверь. — О, привет. — Обратился один из механиков. — Ты куда на ночь глядя? — По безопасности проверить надо. — Бросил, не поворачиваясь, Юлаев. Нажав кнопку, завел внедорожник. Никакого привычного рокота мотора и вибрации кузова. Электромоторы абсолютно бесшумны. Вывернув руль, отъехал от гаражей и медленно, словно нехотя, поехал к выезду с базы. Фары воруют у темноты подстриженные кусты вдоль дороги, яркой вспышкой в конусах света, пролетают мимо насекомые. Блики пробежали по окнам непривычно темного административного корпуса. Кажется, что он один не спит во всем «Истоке», как в детстве, когда проснешься ночью, и тихо ходишь по квартире, боясь потревожит спящих родителей. На КПП пропустили без лишних вопросов. За воротами прибавил скорость и открыл все окна. Набегающий ветер из окон начал обжигать холодом, Тимур лишь сильнее вдавил газ. В поселке повернул направо, в сторону Геленджика и, выехав на трассу, разогнал машину. Тяжелый внедорожник кренится в поворотах, проходя их со скрипом шин. Безопасность? Да пошла она куда подальше, эта безопасность. Юлаев откинулся на сидение и крутит руль одной рукой. Покопавшись в ворохе всякого хлама возле уже ненужного рычага коробки передач, нашел старенький MP3-плеер с проводом. Подключил его к штатной аудиосистеме. Список исполнителей не знакомый, одна иностранная музыка. Когда надоело листать, включил первою, в которую ткнул пальцем. На экране плеера высветилось: «Deftones» — «Passenger». Салон авто наполнился тяжелым гитарным рифом. Протяжный меланхоличный вокал, как раз под настроение. Выкрутил регулятор громкости до максимума, чтобы заглушить грохот выстрелов в ушах. Пустая трасса, сплошная тьма вне света фар. Холодный ночной воздух хлещет по щекам, как бьющаяся в истерике девушка. Надрывающиеся колонки, доносящие аккорды взрывного припева. Асфальт, самоубийственно кидающийся под колеса с сумасшедшей скоростью. «Может просто дернуть руль и все? Доля секунды и конец. Никаких больше анклавов, нуклиев, ракет, автоматов и трупов. Все закончится. Не надо будет стараться, делать что-то, просто темнота. Всепоглощающее ничто. Тихо и спокойно, точнее никак.» Немного дернул баранкой в сторону. Внедорожник метнулся по трассе, цепляясь шинами за асфальт. Загорелся значок электронного контроля устойчивости. Автомобиль всеми усилиями удержался на дороге, уберегая от неизбежного. Тимур ожидал выброса адреналина, страха, но не почувствовал абсолютно ничего. Лишь хмыкнул себе под нос и продолжил ехать. Пшада. Центральная площадь. Остановив машину возле совсем крошечного здания автовокзала, выбрался наружу. Магазинчик, в котором он выбил витрину два с половиной месяца назад. Пол уже успел покрыться слоем пыли. Запах гнили выветрился. Открытый ларь с пачками сигарет,достал упаковку Парламента, знакомый и привычный прямоугольник из бумаги в руках. На боку предупреждающая картинка: тощее, очень похожее на высушенных вирусом мумий, тело человека с торчащими ребрами и броская надпись -«мучительная смерть». Усмехнулся и содрал зубами целлофан. Привычный горький дым наполнил легкие, заставив закашляться. Глаза заслезились, по ногам разлилась ватная слабость. Тимур сел на ступеньки магазина и, не обращая внимания на кашель, сделал две глубокие затяжки, наблюдая как тлеющий огонек пожирает белое тело сигареты. Первая прогорела до фильтра слишком быстро. От нее же подкурил следующую, не вставая. Захотелось пить. Окинув взглядом давно неработающие холодильники, посмотрел на небольшую полку прямо за кассой. Квадратная бутылка с диагональной красной этикеткой, ниже лихо шагает английский сэр в цилиндре. Отвинтил крышку, хорошо что без пластикового дозатора. Первый глоток даже не ощутил. Второй обжег горло и повторно вышиб слезы. Уже и забыл вкус алкоголя. Еще два больших глотка. Через несколько минут накатило опьянение, закружив голову и расслабив все тело. Ступени сразу стали очень уютными и удобными. Голова очистилась от всех мыслей. Следующий глоток уже поменьше. Погонял во рту, смакуя вкус. Исток, Нуклий, все отошло на какой-то далекий и забытый план. Вальяжно поднялся и добрел до машины. Сидение показалось самым комфортабельным диваном, на котором сидел в жизни. Опустил спинку, приняв почти лежачее положение и включил музыку, выпустив в потолок облако табачного дыма. Возвращаться в «Исток» не хочется. Здесь, в самом центре умершего поселка, так тихо и спокойно. Закрыв глаза, представил, что ничего не было. Вообще ничего. Ни «Пурпурного», ни «Рассвета», ни «Истока». Даже службы в армии. Простая ночь, простого дня. Он, после знатных посиделок с друзьями сидит в машине. Тридцать минут в дороге, и он дома, не важно, что водить ему раньше не приходилось и водительских прав никогда не получал. Отец не спит, или за столом, читает и курит, или в зале у телевизора. Ждет непутевого сына. Он даже слова не скажет, лишь посмотрит разочарованно и отправит спать. Мама утром будет обиженная и молчаливая, отойдет только к обеду и спросит, где вчера пропадал, заставил ее нервничать и переживать. Только все это лишь фантазия. Отец с мамой похоронены в саду, они мертвы. Как и все те люди на лестнице штаба лжеНуклия. А он сидит пьяный и с сигаретой в центре умершего поселка. Глава 3 24 сентября 08.17 по московскому времени База «Исток» В медблоке, в отличие от всего «Истока», тихо. Если на территории постоянно кипит жизнь, то в стенах госпиталя царит спокойствие. Раненые либо спят, либо просто лежат. Уже не слышно вчерашних стонов и нет суеты, только медсестры изредка ныряют в палаты, проверяя состояние пациентов или принося лекарства. Джавид осторожно, на цыпочках, прошел до нужной двери и аккуратно открыл. Сахаров не спит. Лежит и смотрит в окно с безразличным лицом. — Здорова, мужик. Ты как? — Кочарян сел на стул рядом с кроватью, и поставил на пол принесенную сумку. — Как видишь, развлекаюсь, лежу. — Марк повернулся и скривился от боли. — Сильно болит? — Нормально. Такое чувство, что мне в живот засунули миксер и нехило ак его там покрутили. — Представляю. Думал, чего тебе притащить, из еды ничего нельзя… — Я бы сейчас за бургер душу продал, или на худой конец от шаурмы бы не отказался. — Сахаров облизнул пересохшие губы. — Так вот. — Джавид достал из сумки ноутбук и наушники. — Решил, что тебе не помешает. Я там фильмов всяких накидал, сериалов, книг. С жестких дисков Прайса наскачивал, и только потом понял, что он все уже в нашей сети выложил. Хоть как-то время коротать будешь. Как сможешь сидеть, и поиграть во что-нибудь можно будет. — Спасибо. — Искренне ответил Марк, и сам удивился своему тону. — Так действительно будет легче. А девушку то как зовут? — Какую девушку? — Ну твою, или ты соврал? — Сам ты соврал. — Кочарян положил ноут на тумбочку, где Сахаров мог до него дотянуться. — Аня, прикольная такая. Оператор, на вертолете летает. Татушка на шее. У нас с ней столько общих интересов, прошаренная еще больше чем я. Часами болтать можем. — Тоже ходячая энциклопедия по поп-культуре? — Не, она — личность многогранная. Это я задрот, а она вообще во всем разбирается. С ней даже про компы поговорить можно и ей это по настоящему интересно. Главное — я ей реально нравлюсь. Сама приходит, даже днем несколько раз ко мне на склады наведывалась. — Ты прямо жить начал. — Хмыкну Марк. — До «Пурпурного» я для девушек был невидимкой. Нафиг им нужен какой-то гастарбайтер. Сутками пропадал на работе с шестнадцати лет, склады, распределительные центры. Катался себе на погрузчиках и все, что я видел это тысячи коробок. Да и разговаривать с девушками я не умел. Тушевался сразу, начинал нести чепуху. Уже смирился с мыслью, что так и помру инцелом. В восемнадцать перебесился и как-то забил на это. — А чего ты вообще хотел? Ты же не собирался всю жизнь работать грузчиком? — Деньги копил, думал уехать. Сначала выбирал между Канадой и Австралией. Страны построили эмигранты, надеялся, что хоть там не буду извечной белой вороной. Начать жизнь с чистого листа, сменить профессию. Всю жизнь мечтал податься в развлекательную индустрию, кино там, геймдевелопмент. Нравится мне это. Но потом осознал, что виза в эти страны мне не светит, и решил переехать в Аргентину. Да и испанский как то лучше пошел, с английским беда полная. Накопил уже нормально так, еще пару лет и точно бы уехал. А тут эта эпидемия, и все накрылось медным тазом, деньги мои превратились в скриншот с телефона, с цифрами на банковском счету и ехать больше некуда, весь мир умер. — Зато видишь, как все повернулось. Девушку нашел. — Сначала я тебя нашел, и многому у тебя научился. Уверенности в себе первым делом. Если бы не общался с тобой, я бы и от Аньки шарахался бы, как от огня. Мы уже даже целовались, представь. Она еще так удивилась, думала я застенчивый. А я взял инициативу на себя, чего теряться, неизвестно, сколько мы еще проживем, со всем что вокруг происходит. Вот поправишься, я вас обязательно познакомлю. Она тебе понравится. Сахаров чуть улыбнулся. Такая привязанность Джавида его одновременно и забавляла, и в то же время успокаивала. Только сейчас он понял, что относится к нему, как к младшему брату, хоть он почти ровесник, разница всего год. — Как там Тимур? — Спросил Марк. — Не знаю. Я его со вчера не видел. Он отоспался и улетел в «Восход», решать вопросы по безопасности. Во сколько прилетел не знаю, мы с вечера с Аней у нее сидели, играли в компьютер и болтали о всяком. — Если увидишь, попроси его ко мне зайти. Хорошо? — Без вопросов. Может тебе еще что-то нужно? — Ага, гены Россомахи, чтобы пузо быстрее зажило. Джавид громко засмеялся и тут же заткнул себе рот, осмотревшись по сторонам. 14.24 по московскому времени База «Исток»