— Врешь! — крикнула та, а в голове у меня вдруг прояснилось. Мне что-то вкололи! Что?! — Что ты мне вколола? — замирая от непонятного ужаса, спросила я. Я вдруг осознала, что руки у меня свободны. Первым делом я включила маячок (недавно узнала, что он вообще от-ключается), при этом я случайно задела диктофон и включила и его тоже. — Это яд. Он действует на твой мозг и заставляет его посылать ложные сигналы органам. Сначала у тебя откажет голос, потом зрение, слух, мышцы, дыхание… В голове вспыхнула вспышка. Она что меня убила? Нет. Не-ет! Рано! Еще рано! Я ведь еще не любила, не рожала, не поднималась в горы, не прыгала с парашютом, не объездила мир, не прочитала "Преступление и наказание", не… да слишком много всего я не сделала! Нет. Я не могу. Не сейчас. Не сегодня. — Овповцы! — крикнула я, сама не осознавая себя и побежала. Когда дыхание сбилось и я поняла, что бежать больше не могу я наконец остановилась и осмотрелась. Где же ты мой покровитель? Ты мне сейчас как никогда нужен! Страх уже окольцовывал колени и мурашками побирался к сердцу. Перед глазами все плыло и дышать было трудно. Сердце колотилось так, что мешало вдыхать воздух. Кажется, это конец… Я услышала какой-то шорох, но что-то остановило меня от побега. Я, вдруг успокоив-шись, осмотрелась. Вот идиотка! Я же в Подземелье! Спасибо! Спасибо тебе, покровитель! Так, думай, Алина, думай. Думай, где ты! Ты же знаешь это Подземелье как свои пять пальцев. Думай!!! Горло вдруг свел спазм, на секунду перехватило дыхание. У меня подкосились ноги, но я удержалась. Страх, липкий и оковывающий полез по моим коленям. В глазах начинало тем-неть, но я понимала, что это от страха, а не от яда. Яд. Меня отравили. Да что ж это такое! Сначала топят, потом жгут, теперь вот травят! Что я им кошка с девя-тью жизнями?! Вспышка гнева вырвала меня из страха и я узнала этот коридор. Совсем рядом находится кабинет Царя. Димитрий. Не помню как, но я добралась туда. Представляете? Лично я — нет. Еще раз кланяюсь сво-ему небесному покровителю. Димитрий был у входа в свой кабинет и первый увидел меня — Что с тобой? — неожиданно близко спросил он. "Меня сюда затащили и вкололи какую-то дрянь!" Вот тут я поняла, что не могу издать ни звука. Вообще никак. Как будто у меня голо-совых связок нет. По коленям опять поползло что-то противное, а мой взгляд уперся во что-то черное и длинное в кармане рубахи Димитрия. Что это может быть? — Алина? — в голосе Димитрия явно чувствовался страх. Вспомнила! Ручка! Я вытащила этот предмет, название которого долго не могла вспомнить и с трудом написала на своей же ладони: " Меня отравили. Помоги". — Ты знаешь чем? — мигом сориентировался Димитрий. Я молча сунула ему под нос свой браслет, — Что? — не понял он. Я взялась рукой за диктофон, в глазах начинало темнеть и я очень надеялась, что это просто обморок. Потом был туман. Совсем такой же как и тогда, когда я из окна выпала. Вот только Снегова в нем не было. Там вообще никого не было. Был только белый туман и какой-то холод. Потом появились какие-то голоса и ощущение чего-то теплого и живого на животе. Именно эта теплота и помогала мне кое-как удерживаться. Правда от чего не знаю. Просто это тепло как-то вселяло в меня веру в то, что я все еще жива. Потом стало чуть лучше. Не то, чтобы туман рассеялся или еще что. Просто стало лучше слышно и понятно. Понятно, что меня выкрали с квартиры Захарова. Понятно, что Антонина пыталась меня убить. Понятно, что затащила меня в Подземелье и явно надеялась, что я здесь умру. Бр-р! А ведь если бы не Дима, то так бы и было. Я бы медленно умирала и меня бы ни-кто не нашел. Кстати, на счет "нашел". А как они вообще меня нашли? О моем местонахож-дении знали только четверо: Снегов, Торин, Димитрий и сам Захаров. Ах, да! Еще Ладов мог услышать. Выходит кто-то из них и сообщил Хозяину где я. Кто? — Что скажете? — отвлек меня от размышлений голос Димитрия. Если честно я была этому только рада. — У этой девушки очень хороший Ангел Хранитель, — это я и без вас знаю, доктор. Вот что за характер? Ведь собственного тела не чувствую, вижу только белый туман, а все туда же — огрызаться! Кстати, различать голоса доктора и Димитрия я уже научилась. — Когда очнется? — Дайте срок. Правда с голосом будут проблемы, — так не поняла. Эскулап хренов, что зна-чит "проблемы"?! Вот же ш! И не спросишь! Понимать понимаю, а спросить не могу! Начи-наю понимать почему у собак всегда такие грустные глаза. Бедные животные. — Она что онемеет? — мне послышалось или в его голосе проскользнула надежда? Не-е, по-слышалось. Хотя с этого очкарика станется! Кстати, если бы Димитрий сдал меня Хозяину зачем нужно было меня спасать? Как-то не очень логично, а у этого лохматика с логикой всегда все очень четко. Так что его может вы-черкнуть, наверное. — Нет, что вы! Просто первое время говорить сможет только шепотом. Разрабатывать связ-ки придется, а это знаете ли не очень приятно Мгм, знаем мы это ваше не очень приятно! Я так понимаю больно будет. Э! А че это он мне колит? — Ей нужно поспать. Что-то знакомое. Безумно приятная штука. Когда же мне ее кололи? А-аа, ладно! Потом вспомню. Очнулась я от того, что кто-то вылизывал мне лицо. Причем не шершавым, а скользким чем-то. Дернувшись от отвращения я распахнула глаза. Пока взгляд сфокусировался я успела понять, что наконец-то пришла в себя, так сказать. Тело чувствую. Чувствую, что сил в нем почти нет. Горло болит. Сильно. — Дон! Убери своего отпрыска! — услышала я рядом голос Димитрия. И только сейчас сиг-нал от зрительного нерва наконец дошел до мозга и я поняла, что на моей груди сидит что-то маленькое и лохматое и увлеченно вылизывает мою щеку. Я попыталась поднять руку, но в итоге только слегка приподняла ее над кроватью. Заинтересовавшись моим движением комо-чек отодвинулся от лица и я наконец смогла рассмотреть его получше. Комочком оказался бело-коричневый щенок с черным бантиком на шее. Я даже не сразу поняла, что это просто черное пятнышко в виде бантика, а не настоящий бантик. И вообще весь его окрас напоминал фрак: коричневые бока и белая грудка с черным бантиком. — Прям Лорд, — хотела сказать я. Я и сказала, но только так, что сама еле услышала. Щенок тявкнул. По сравнению с моим шипением у него был просто громоподобный тявк. — О! Признал, — раздался голос Димитрия. Его я по-прежнему не видела, — Ну и хорошо. Все, Дон, пристроили мы с тобой и этого. Доброе утро, чокнутая, — Димитрий появился в поле мое-го зрения и улыбнулся. Я растянула губы в ответной улыбке. Ну, процесс моего восстановления довольно скучен и однообразен был. Уколы, капельни-цы, таблетки и т. д. и т. п. Отпустили меня оттуда почти что через неделю (в общей сложности я там провела что-то около девяти дней, не очень хорошая цифра, по-моему) и то врач не хо-тел меня выпускать и прописал кучу всяких лекарств. Но я рвалась домой к своей Красавице, так что согласна была на всё, лишь бы побыстрее отпустили. Когда же мы с Лордом (кстати, размером он почти как взрослая собака) зашли в квартиру, меня ожидал сюрприз в виде Снегова. Разговаривала я еще не очень хорошо, так что просто молча на него уставилась. — И где тебя носило?! — злясь спросил он. Если бы не горло я тут же начала бы каяться во всех грехах и преступлениях, но ограничилась только вопросом — Что ты хочешь услышать? — горло болело так, что слова выговаривались с трудом. Лорд сел передо мной и очень внимательно следил за движениями Снегова, а Куси видно не было. Обиделась, наверное. — Где ты была? — тем же тоном спросил он — В Подземелье, — коротко ответила я. На длинные фразы мои связки еще не готовы — С Димитрием? — голос Снегова стал прямо угрожающим и смертельным — Да. — Конечно стоило все объяснить, но это так долго, а горло так болит, что я лучше про-молчу. В конце концов он мне не брат, не сват и не муж. Пусть думает что хочет! — Ясно, — коротко ответил он и оттеснив меня вышел из квартиры, всунув мне в руки клю-чи. Мгм. И чего я подумала, что мне все равно, что он подумает? Было бы все равно не было бы так сейчас паршиво. На глазах выступили слезы, я шмыгнула носом и потрепав Лорда по холке прошла в ближайшую комнату — Куся, я дома! Кошка моя нашлась в моей комнате на кровати. Она спала, или делала вид, что спала. — Привет, моя хорошая, — гладя ее, прошептала я. Кошка не отреагировала. Тогда я взяла ее на руки, но тут же меня поцарапали и я вынуждена была отпустить Кусю, а та сразу убежала куда-то. Вот тут нервы мои сдали. Стоило выбираться из того тумана, чтобы меня вот так встретили? Я стерла слезинку, ко-торая побежала по щеке и спрятала лицо в ладонях. Через пару секунд в ладони ткнулось что-то мокрое. Слегка убрав руки от глаз, я не сдержалась от улыбки. Передо мной стоял Лорд с такой сочувствующей мордочкой, что я не удержалась и обняла его за шею. Вечером у себя на пороге я обнаружила Ингу — И где ты была? — у меня появилось стойкое ощущение дежавю и я не сдержалась от улыб-ки, — Чего смеешься?! — Рада тебя видеть, — выдала я. Каждое слово давалось с болью, но по-другому было никак. Отмалчиваться мне врач запретил. "Нужно говорить, иначе рискуете вообще онеметь", — ска-зал он и мне не хотелось проверять говорил он правду или нет. — А что с голосом? — тут же нахмурилась Инга. Голос у меня и вправду был странным: ти-хим и хриплым. — Горло болит, — выдавила я. И кивнув ей, прошла на кухню. Куся меня по-прежнему игнорировала. Я тоже решила ее игнорировать. Глупо, конечно. — Ого! Это что за красавец? — я оглянулась на голос Инги и увидела, что перед ней стоит Лорд и усиленно ее обнюхивает — Лорд. Свои, — Лорд обернулся на меня, как будто спрашивая: "Уверенна?", — и только по-сле того как я согласно кивнула, он отошел от нее и улегся возле моих ног. — Выдрессированный, — довольно хмыкнула Инга — Умный, — отрицательно мотнув головой, сказала я — Ты не ответила, — напомнила она. Неужели Снегов не донес? — В Подземелье, — послушно ответила я — Что ты там забыла? — воскликнула Инга. Точно донес, а Ингу заслал Торин, чтобы выве-дать все подробности. Кстати, я ведь так и не знаю, кто из них меня предал. Я посмотрела на Ингу и тут же сердце закололо. Вдруг и правда это Торины? Вдруг она не моя подруга, а про-сто хитрая дрянь? Инга — дрянь? Не-ет. Эта повыше будет. Скорее стерва. Ух, откуда во мне столько ненависти? Может от того, что за прошедшие полгода меня пы-тались убить чаще чем за всю мою жизнь? Или от того, что виной всему моя глупость и из-лишняя самоуверенность?! Но ведь кто-то же выдал меня Тоне! Вот только совсем не верит-ся, что это Торины. Или это просто мне этого не хочется? — Ты где зависла? — вывела меня из задумчивости Инга — Меня предали, — выговорила я — Что? Я не услышала, — спросила Инга, я хотела бы повторить, но тут в дверь позвонили, а на пороге был Димитрий — Ты забыла лекарство, — проходя на кухню и ставя на стол пакет, сказал он. За это время он мне стал почти родным человеком. Я вполне разумно посчитала, что если бы он хотел меня предать у него на это было целых девять дней (аж мурашки по телу от осознания этой цифры), так что вряд ли это был он. Надеюсь. — Какое лекарство? — насторожилась Инга