— Как?! Ты уверен? Этого не может быть! Посмотри внимательно! Это… это же… — я нача-ла старательно задыхаться и заикаться, махая руками. Надеюсь не перебор. Актерство явно не мой конек. — Уверен, — хмуро ответили мне — А… а эти гости откуда пришли? — чуть-чуть дрожи в голосе не помешает — Слева, туннели еще есть справа и прямо. — Справа и прямо? Справа и прямо. Троичный туннель… что-то знакомое. Я судорожно схватила карту, потом уронила ее, дрожащими ру-ками, полезла за ней под стол и там уже спокойно увидела тот самый троичный туннель на самом краю карты. Хм! Умно! Эту часть карты даже я плохо помню — Натан, я… я не могу найти этот туннель на карте… Я… — Прекратите истерику! — раздался за моей спиной голос. О! Оскар я уже заработала. Эхх, его б еще в денежном эквиваленте получить… Я сделала несколько глубоких вздохов, типа для того чтобы успокоится, а на самом деле чтобы не начать хихикать. — Ты… в какой туннель вошел? — все еще дрожащим голосом, спросила я — В левый… он сейчас закрыт. Если левый ход закрыт значит нужно в правый. Я опять посмотрела на карту, направо нельзя — Нат, иди пока прямо и говори что видишь Следующие минут 10 я слышала слова темнота и туннель много раз. Наконец монитор блекнул слабой точкой. Натан, вышел к месту работы наших датчиков, значит он уже возле выхода. — Нат, мы тебя видим… через 100 метров поворот налево, потом лестница наверх. Где-то через неделю у нас было очередное собрание. Все как всегда. Какие мы все плохие. Как мы не выполняем план и т. д. и т. п. В общем, бла-бла-бла Мозги включились только когда прозвучало мое имя. Я вскинулась и оглянулась. Все управление пялилось на меня весьма и весьма удивленно. — Я, — сипло ответила я, вставая — Назначается аналитиком в 6-ю группу следственного отдела, — услышала я приговор Вер-блюдова. Твою тень через плетень! Это еще что такое?! Все выжидающе на меня уставились. Я типа должна радоваться? Ну-ну… Остальную часть собрания я лихорадочно соображала где прокололась. Все уже расходи-лись, когда, как в культовом фильме, меня попросили остаться. — Еще раз поздравляю, — сказал Анатолий Петрович Верблюдов, он полноват, но выше ме-ня. Такой себе огромный и грозный, как медведь, фамилия ему совершенно не подходит. И все же, несмотря на невольный трепет перед его внешностью и должностью, я спросила. — Анатолий Петрович, можно на чистоту? — А че мне уже терять? — Давай, — слегка улыбнулся Верблюдов, он вообще начальник классный, многое позволяет, как ни странно на работу это положительно влияет. — Я не блещу талантами, аналитик из меня средний, если не слабый, боевых навыков нет, — в этот момент в зал совещаний вошел какой-то худощавый рыжий мужик, я была в запале и поэтому сильно его не рассматривала, — Почему я?!!! — Ты быстрее всех думаешь, — спокойно ответил начальник — В каком месте? — фыркнула я — Лейтенант! — прикрикнул на меня этот рыжий, я его проигнорировала, а мозги услужливо напомнили о Натане и Подземелье — В Подземелье никого не было? — обреченно спросила я. Ну все верно, проверить быстроту реакций можно только на заданиях, а в последнее время именно этот случай больше всего и напоминал задание. — Я же говорил, что быстро думаешь! — усмехнулся начальник — Ну-ну, — буркнула я. Знали бы вы что вся моя быстрота заключается в том, что я сначала делаю, а потом думаю, если вообще думаю… — Лейтенант, как вы разговариваете со старшим по званию! — прямо на ухо крикнули мне — Че орать-то? — не выдержала я. Рыжий удивленно приподнял брови — Не груби напарнику! — плохо скрывая злорадство, сказал Верблюдов — Чево?! Напарник?!!! Твою тень… — я чуть ли не завыла от негодования. Мало того, что в группу отправили, так еще и напарника дали! Тетя меня убьет! Тетя единственный близкий мне человек. Она воспитала меня, мы с ней единственные кто выжил после кораблекрушения. К счастью, она уехала в командировку, а вот когда приедет мне будет очень весело! — Но почему?!!! Я же не лучше всех прошла это чертово задание! — чуть ли не взвыла я. Моего рыжего напарника кажется смыло звуковой волной… — Хуже всех, — уже откровенно потешался начальник — Ну! — Не "нукай" не запрягала! — прикрикнул Верблюдов. Я заткнулась. — Именно поэтому тебя и назначили. Будет вам обоим урок! — сказал начальник и вышел. Урок обоим? Так-с, кто у нас там опальный военный? Артем Викентьев, но тот брюнет не подходит… А кто у нас там рыжий был? Михаил Андреевич Торин, майор. Служил в актив-ной армии, участвовал в военных действиях. Уволен из армии по ранению. В военных операциях участвовал под позывным Тор. Перед глазами стояла фотография из личного дела. Я посмотрела на своего напарника. Он. Приехали. Значит, это не мне, а ему наказание. Насколько я поняла, начальство Верблюдова его не очень любит. — Кошмар, — сказала я вслух. Все бы ничего, но ко всем предыдущим "радостям" меня забыли снять с дежурства. Так что на свой первый официальный рабочий день я пришла после ночного дежурства. Вернее просто поднялась на этаж выше. То есть после своего назначения я дома еще не была. А что-бы вы больше понимали суть моего состояния, расскажу вам один секрет. Я — аналитик, в идеале это бесспорный плюс в виде феноменальной памяти, наблюдательности, умении вос-принимать информацию из нескольких источников, а главное анализировать и осознавать одновременно. Но есть один маленький такой, но существенный недостаток — таким как я нужно спать не меньше 10 часов в день и это не прихоть. Помните, я говорила, что трое из моего, так сказать, призыва в психушке? Так вот это как раз из-за того, что они систематически не досыпали, а при активной работе мозга это чревато последствиями. Мозги просто закипают, в буквальном смысле. В общем, при недосыпе головная боль уже мелочи жизни, а галлюцинации и головокружения так вообще родные. К тому же кровь может пойти… У меня уже раз такое было. Так вот все те плюсы, как я говорила у аналитиков должны быть в идеале, но нет в мире совершенства. С памятью у меня бывают проблемы в смысле проблемы с феноменальностью. Наблюдательность работает через раз на пятый, анализ и осознание происходит с некоторым торможением. В общем, кроме умения воспринимать информацию из нескольких источников одновременно, я вполне обычный человек. Были подняты все связи, чтобы удалить из моей биографии, что я аналитик — незаменимый, но быстро-портящийся, элемент работы следствия. Поэтому тетя и была против моей такой работы. Когда узнала, что это дядя Слава меня надоумил чуть не прибила его! Они оба археологи и после этого случая рассорились и довольно долго не разговаривали. Потом, правда помирились. Мне его порой так не хватает, да и тете тоже, хоть она это скрывает. Дядя Слава погиб на раскопках три года назад. От меня требовалось только одно — сидеть в своем отделе и не привлекать внимания, а я и тут не справилась. Так ладно бы дежурство нормальное было! Так нет же! У нас сломался самописец, так что все приходилось писать от руки. Если обычно мне удавалось поспать не дежурстве, то в этот раз я, как и положено, не сомкнула глаз. На общее собрание аналитиков следственных отде-лов я поднималась в "отличном" состоянии: в голове туман, в ушах звенит, перед глазами все плывет, физически ощущая что мозги закипают. Как добралась до комнаты совещания и села за стол не помню. Мозги начинают периоди-чески отключатся, я просто сплю с открытыми глазами. Очнулась как и тогда от собственного имени, привычка еще с института. — Лейтенант Дымова, это поручается вашему отделу, — сказал какой-то мужик и отдал мне папку, я постаралась не слишком глупо хлопать глазами, отчаянно пытаясь вспомнить что это за мужик и как его имя. Ну то что он не рыжий значит что он не мой напарник. Я украдкой оглянулась. В комнате с круглым столом нас было семеро, шестеро сидели, а этот мужик сто-ял. Кто же он такой? Хоть бы бейджик повесил что ли! Ладно, Алина, спокойно. Я потерла лоб и виски, на секунду туман в голове исчез и я вспомнила о чем вообще речь и что происходит. Итак, мне дали первое задание. Проанализировать аварии по городу. А с какой стати этим занимается следственный отдел? Но мозги опять отключились. Додумать я не успела… Так не поняла, где это я? Я обнаружила свою тушку, а по-другому назвать себя сейчас я не могу, перед какой-то деревянной дверью на которой почему-то была табличка с моим именем, рядом еще было Михаил Торин. Что-то знакомое…. Вспомнить бы еще что… Пока я вспоминала дверь открылась, я пошатнулась, но равновесие удержала. (Надо же!) — Чего стоишь, медитируешь? — спросил какой-то рыжий мужик на пороге. Я попыталась вспомнить кто это, но в висках застучало и голова вдруг так прострельнула, что в глазах по-темнело, — Повезло с напарницей, — услышала я чье-то бурчание рядом, — Проходи, тебе говорят! Кажется я зашла. По ощущениям тело совершило какие-то движения. — Это твой стол, — опять тот же голос, — Эй, ты меня слышишь? Я потерла глаза, вроде прояснилось. Я стояла перед столом возле окна, не знаю как, но я добралась до стола и положила папку на стол. — Господи, малохольная на мою голову! Аллё, есть здесь кто-нибудь?!!! — у меня перед гла-зами чем-то махали. Сфокусировать зрение удалось не сразу, хорошо что вообще удалось. Рыжий махал передо мной своей ручищей. Я кивнула, чтобы он от меня отстал и тут голову опять прострельнуло. Второй раз уже. Дело плохо. Еще один и пойдет кровь. Я поставила локти на стол и ухватилась за голову руками, сжимая виски. Удалось даже осмотреть кабинет, почему-то я уже была в нем одна. А рыжий где? Хм, ну ладно. По-прежнему опираясь локтями на стол, я закрыла глаза. Мозги моментально благодарно отклю-чились. Это был не сон, а скорее чуткий обморок. Как у компьютера ждущий режим. — Прекрасно! Ты так ничего и не сделала! — я открыла глаза и увидела перед собой двоих расплывающихся рыжих мужчин. Пару раз моргнула и вот он один — мой напарник, злой. Я непонимающе перевела взгляд на папку передо мной, кажется нужно было что-то сделать… Рыжий вздохнул, — точно малохольная! — Ничего подобного, — буркнула я — О! Ты разговариваешь, — притворно восхитился напарник. Точно прибьет. Я осторожно глянула на часы. Ой-ё… Я тут 4 часа сплю. Теперь понятно. — Я все сделаю, — тихо сказала я, берясь за бумаги — Мгм, надеюсь, — хмуро буркнул рыжий и сел за стол напротив. В общем кабинетик был довольно маленький. У входной двери два шкафа: один платяной, другой для бумаг. Напротив входа окно, возле окна лицом друг к другу два стола и по два стула у каждого. Ах да, еще две лавки, между шкафами и нашими столами. Мой стол со входа закрывал платяной шкаф, что мне очень даже понравилось. Вот только стол рыжего довольно близко, всего в трех-четырех шагах от моего. Я оглянулась вокруг и наткнулась на коробку со своими вещами, надо бы разложить, а то у меня совершенно пустой стол, не считая той злополучной папки. Даже компьютер не дали! Ну, ничего завтра всё будет. А сейчас займемся делом. Я открыла папку и начала читать. Голова тут же разболелась, я невольно схватилась за пульсирующий висок. Мало я отдохнула, мало. Ударом по моим воспаленным мозгам раздался телефонный звонок, я невольно скриви-лась и уже двумя руками схватилась за голову — Торин, — рыжий поднял телефонную трубку, телефон, кстати, стоял на его столе, — слуша-юсь, — как-то обреченно ответил он и вышел из кабинета. Я мельком взглянула на его стол: ка-зенный компьютер, кажется почти мой ровесник, телефон, эти как их, склеенные бумажки для записей (все названия из головы вылетели), подставка для ручек. Всё. Миленько. По спартански, ничего лишнего. Ладно, вернемся к нашим баранам. — Аля! — в кабинет вихрем влетела Люська. Терпеть не могу когда меня так называют — А стучать тебя не учили? — мрачно спросила я. Общее состояние мое улучшилось, вот только сосредоточится всё еще было сложно — Аля, я не могу разобрать что здесь написано, — Люська подскочила к моему столу и ткну-ла под нос какие-то записи — Где? — голова опять начинала болеть, но я догадалась, что это мои собственные записи