– Элиза, не хватало вам еще разболеться перед занятиями. «Вам»… И этот неизменный строгий тон. – Как же мы будем… теперь? – тихо сказала я, уже не зная, не померещился ли мне вчерашний поцелуй. Аларис притянул меня к себе, прижал, согревая, уткнулся в макушку и прошептал в волосы: – Девочка моя… Как? Будет сложно. В Академии отношения между куратором и студенткой строго запрещены. Но обещаю, вы ни на один день не почувствуете себя одинокой. – «Вы»? – горько повторила я. – Да, Элиза. Я специально так говорю, чтобы не привыкнуть. Хотя так хочется… Он вздохнул и добавил: – Ты вернула меня к жизни, мое озорное чудо. Ты, ты, ты… Довольна? Счастливая, я спрятала лицо у него на груди. Как бы я хотела стоять вечность в его объятиях, слышать его голос, но повозка придет через несколько минут. Про Вика не было сказано ни слова. Аларис не стал бы оскорблять ни меня, ни себя разговором о том, что с ним нужно объясниться. Это очевидно и безусловно. Мысленно я уже несколько раз прокрутила в голове этот разговор, мне он представлялся совсем не сложным. Ведь я не отказываюсь от общения. Просто мы вновь станем друзьями! Под землей раздался грохот. Мерзлая почва расступилась со скрежетом, вниз полетели камни, застучав по крыше повозки. Я невольно вцепилась в пальто Алариса, пытаясь удержать. Пусть еще секунду побудет со мной. – Мне так жаль, – быстро проговорила я, вдруг поняв, что многое еще не сказала, осталось время только на самое главное. – Мы так и не нашли книгу, которая помогла бы вернуть память. Но я еще сегодня поищу в библиотеке. Он покачал головой: – Не стоит, я уже все просмотрел. Он не убирал моих рук, терпеливо ждал, пока я сама его отпущу. Я смутилась: не глупо ли так за него хвататься, ведь мы увидимся уже завтра. – Аларис… Он нежно поцеловал меня, улыбнулся, смешно сморщил нос. – Что я творю, о светлые боги! Я твой куратор! – Ты мой любимый… И тут же задохнулась от жара его губ, от того, как его руки сильно, но в то же время заботливо прижали меня к груди. Потом он уехал. А я осталась считать часы до нашей встречи. Конечно, в Академии нам придется держать ухо востро, никто не должен узнать о наших отношениях. Но это обещает стать даже забавным: встречи тайком, игра в строгого куратора и бестолковую студентку. Вечером я все-таки заперлась в библиотеке и снова просмотрела книги. Но действительно не нашла в них упоминания о средстве, способном вернуть младенческую память. Едва не опоздала на ужин, так что маме пришлось посылать за мной слуг. Аппетита совершенно не было. Я чувствовала себя странно: то начинала хохотать, то вспоминала, что Аларис уехал, и с трудом сдерживала слезы. Вела себя как ненормальная. – Простите, – пробурчала я, осушая бокал с водой – третий за сегодняшний вечер: казалось, у меня всё горит внутри. – Я не знаю, что со мной. Родители переглянулись с загадочными улыбками. – Я знаю, доченька, – мягко сказала мама. – Кажется, знаю. Она снова посмотрела на папу и протянула ему руку, которую тот немедленно взял. – Примерно в твоем возрасте я тоже не понимала, что со мной творится. – Мама, а зачем приезжал Аларис? – вдруг вспомнила я о загадочном договоре. Но мама вместо ответа покачала головой: – Ох уж этот Аларис. Разорвем договор! Сохраним договор! Семь пятниц на неделе. Но, увы, я пока не могу тебе этого сказать… Ты обязательно узнаешь позже. Я легла спать, но сон успокоения не принес. Да я и не хотела засыпать. Вновь и вновь проигрывала в голове наш поцелуй. Вспоминала все слова, и каждое казалось мне великой драгоценностью, и каждое хотелось сохранить навсегда. «Аларис, Аларис», – мысленно повторяла я его имя. Все-таки книги не лгут насчет любви. Вот оно как бывает – бессонные ночи, в крови то лед, то огонь, хочется то смеяться, то плакать. Настоящее сумасшествие! Но мне нравится… * * * Я надеялась, что Аларис станет меня встречать, хотя понимала, что куратор, ожидающий студентку, привлечет ненужное внимание. Встречал меня Вик. Я как увидела его, так просто сердце зашлось. Во-первых, от стыда – я внезапно поняла, что за все время каникул почти не скучала без него. Во-вторых, от страха – скоро предстоит тяжелый разговор. И лучше бы сразу все выложить: пусть будет больно обоим, но это необходимо сделать. – Вик, – приготовилась я, глядя куда-то мимо него в сторону центрального корпуса. – Я тебе должна сказать… Вик подхватил меня на руки, закружил, так что я почувствовала себя пушинкой. – Лиззи, как я скучал! Такая тоска в Академии. Все разъехались. Никогда не думал, что признаюсь в этом, но скучаю даже по занятиям. Я слабачка, я знаю. Я твердо пообещала себе в тот момент, что обязательно поговорю с ним вечером. Когда немного отдохну, поем, приду в себя… С дороги я такая уставшая, что голова едва соображает. Как отлично люди умеют находить себе оправдания… Вик не заметил моей подавленности и растерянности. Он шел рядом, нес мой саквояж, смеялся, сообщал последние новости. Магистры так и не поняли, что это была за аномалия, но она больше не повторялась. Варис пошел на поправку, к нему вернулись речь и сознание, но не память. Он так и не вспомнил, где пропадал несколько часов, пока все сбивались с ног, разыскивая его. Он только сбивчиво и неуверенно рассказал о том, что его затянул черный водоворот, а после этого темнота… – Так что не бойся, Большеглазка. – Вик наклонился и быстро поцеловал меня в щеку. Я сжалась от его поцелуя, чувствуя себя предательницей, а он снова ничего не заметил. Он станет меня целовать. Так же страстно, как всегда делал это. Если сегодня я еще смогу как-то отвертеться, то завтра – едва ли. Надо объясниться, чем скорее, тем лучше. Вик проводил меня до дверей и попытался, по своему обыкновению, протиснуться следом за мной в комнату, но я уперлась рукой ему в грудь. – Ужасно устала, – прошептала я. – Спать хочу – умираю. Не обижайся. – Ну что ты, Лиззи, – улыбнулся он. Приподнял мое лицо за подбородок, потянулся к губам… «Последний поцелуй, – сказала я себе. – Прощальный. Просто дружеский, прощальный поцелуй». И кого я обманываю… Трусиха! Вик ушел, а я рухнула на кровать, закусив губу почти до крови. Мне хотелось наказать себя за это предательство. Мне казалось, я до сих пор ощущаю вкус его губ. И это ощущение стирало, портило воспоминание о поцелуе Алариса. Я твердо пообещала себе открыться Вику при следующей встрече, и только тогда стало немного легче дышать. И тут что-то на столе привлекло мое внимание. Подошла ближе и едва не разревелась. В кувшине для воды стоял маленький букет полевых цветов – такой свежий, нежный и трогательный. Как он раздобыл их в это время года? Ах, Аларис… Он не смог меня встретить, но он помнил обо мне. «Вы ни на один день не почувствуете себя одинокой…» – как наяву услышала я его голос. Сразу стало легче, и смелости добавилось. Я разрешу все сегодня. Разрублю этот узел! Чуть позже прибежала Ароника – она вернулась в Академию еще утром. Мы обнялись, и Ароника, захлебываясь от эмоций, поведала о том, как провела каникулы. К ним в гости приезжала семья Тима. А старший брат Тима – о, это нечто невероятное! Как только она его раньше не замечала? Теперь она намерена сегодня же, на вечеринке по поводу возвращения в Академию, набраться решимости и пригласить его к костру первого курса. Тим обещал помочь! – А как прошли твои каникулы? – вдруг опомнилась подруга. – Скучно. – Я постаралась скрыть довольную улыбку, которая против воли растягивала губы. – Совсем ничего интересного. Книги читала, тренировалась. – Вот и молодец! Зато экзамен сдашь! – похвалила меня Ароника, обрадованная тем, что теперь сможет весь вечер рассказывать о брате Тима: ее новость явно затмевала мою. Вечером мы отправились по знакомому маршруту к горе Воздушников. Это было странно – после того переполоха, после досрочных каникул все вели себя так, будто ничего не случилось. – Ты не боишься? – спросила я. – Ведь никто так и не понял, что это было. Ароника на секунду замерла, а потом сказала то, о чем я и сама думала: – Какой смысл бояться? Мы и так живем в постоянном ощущении опасности. Разве нет? Так что же теперь, от каждой тени шарахаться? Мы шли, а я все оглядывалась, надеясь увидеть стройную фигуру в синем плаще – моего мастера Вайса. – Ты не видела куратора? – не выдержала я. – Видела утром. Он пока занят с магистрами. Я точно не знаю, кажется, собрали совет по поводу того происшествия. Думают, можно ли как-то восстановить память Варису. Но мастер Вайс обещал прийти вечером к кострам, поздороваться с нами. Обещал прийти вечером. Сердце заныло сладко и больно.