— Хорошо, — вздохнул Матвеев. — Я вам расскажу. Дело в том, что наш банк, попросту говоря, ограбили. Нет, конечно, не вошли в масках с пистолетами, — засмеялся он, — есть ведь более изощренные способы. Просто по фальшивой авизовке были перечислены деньги на счет фирмы «Ассоль». Деньги были получены ее директором Лешей Лучниковым, после чего он исчез. Вместе с деньгами, — подчеркнул Матвеев. — Естественно, я принял меры, чтобы начать расследование. И в поле моего зрения попали вы. С какой стати вы интересуетесь этим делом? Конечно, я предположил, что вы являетесь одной из его участниц. — А с какой стати ваши люди крутились возле места, где произошел взрыв? — в упор глядя на Матвеева, спросила Лариса. — Может быть, это они Колесникова и взорвали? — Для чего? — изумился тот, после чего заговорил несколько снисходительно: — Эти люди должны мне деньги, вернее, нашему банку, а для меня интересы банка превыше всего. Да я их на руках должен был носить, пылинки с них сдувать! И всячески молиться об их процветании. — Что ж, это логично, — согласилась Лариса, думая, что Матвееву на самом деле не с руки было бы убивать своих должников. — А куда же делись деньги, если Лучников исчез, а Колесникова взорвали? — А вот это вопрос, который волнует очень многих, и в первую очередь меня. И я не успокоюсь, пока не найду на него ответа, — твердо сказал Матвеев. — Кстати, Лариса Викторовна, раз уж вы занимаетесь этим делом, хочу вас предупредить, что в правилах нашего банка отдавать часть возвращенных кредитов тому, кто помог их возвратить. Так что в случае успеха вы можете рассчитывать на поощрение. — Я польщена, — улыбнулась Лариса. — Хотя я пытаюсь найти Лешу Лучникова, потому что меня попросила об этом его жена. И вообще, сидя в подвале, мне будет затруднительно найти деньги. — Насчет этого не волнуйтесь, мы сейчас вас отпустим, — замахал руками Матвеев, — только я хочу сказать вам еще пару слов. Я наслышан о ваших подвигах на детективном поприще. Это, конечно, похвально и заслуживает уважения. И мои слова о проценте от возвращенного кредита остаются в силе. Но думаю, Лариса Викторовна, что вам лучше все-таки заниматься бизнесом. Ведь это основная ваша сфера деятельности? — Да, — подтвердила Лариса. — Но помимо бизнеса должны же быть и другие интересы. Расследования — это, скажем так, мое хобби. — Да, конечно, — согласился Матвеев. — Но все— таки хобби не должно, по моему мнению, занимать времени больше, чем основная работа. А вы, судя по всему, хорошая бизнес-вумен. — Да, хотя раньше никогда не предполагала, что ею стану, — неожиданно рассмеялась Лариса. — Ну, мы все не предполагали, что будем заниматься тем, чем занимаемся. Я вообще, например, закончил институт механизации и даже работал одно время на птицефабрике. — На птицефабрике? — удивилась Лариса. — Вот вы смеетесь, а это правда, — продолжал улыбаться Матвеев. — И считал, что проработаю там всю жизнь. А вышло-то по-другому. Так что мой вам совет, — закончил он, — заботьтесь о процветании своего ресторана и не лезьте в грязные дела. — Что ж, спасибо за бесплатный совет, — ответила Котова и встала. — Я могу считать себя свободной? — Разумеется, — кивнул Матвеев. — Вас сейчас отвезут обратно. — Очень любезно с вашей стороны. Вы отвезете меня к ресторану? — Да, ведь вы там оставили машину. Хотя, если хотите, вас могут отвезти и домой. — Нет уж, лучше все-таки к ресторану. — Как скажете, — согласился Матвеев. — Я сейчас выделю вам сопровождающего. Еще раз прошу у вас прощения, — сказал он и повернулся к брюнету: — Миша, проводи Ларису Викторовну. Брюнет кивнул и вышел вслед за ней. Он сел за руль черной «Волги», Лариса устроилась рядом на пассажирском сиденье. Михаил завел мотор и развернул машину. Шапку Ларисе на лицо на этот раз не стали натягивать. Осмотревшись, она поняла, что они находятся где-то на окраине города. Слева текла Волга, за окном машины мелькали частные дома. «А не все ли равно, где это? — устало подумала Лариса, откидываясь на спинку сиденья. — От души надеюсь, что мне больше не придется здесь побывать. К черту такие визиты в гости без приглашения!» Брюнет довез Ларису до самого ресторана и, высадив перед входом, сразу же уехал. Она даже не стала заходить в помещение, так как поняла, что Степаныч все равно все прошляпил. Она понимала, что он ни в чем не виноват, просто не может за всем уследить, и ей самой нужно было вести себя с ним по-другому, но сейчас ей не хотелось искать его и поднимать эту тему. На душе у нее было скверно. Потому что все вокруг было плохо. Маринка в тюрьме, о Лучникове никаких вестей, Колесников взорвался… Ей было даже жалко этого малознакомого человека. Почему-то он казался ей довольно обаятельным человеком. Она прекрасно знала, что Леша Лучников — разгильдяй по жизни, и его друг того же поля ягода. Но именно в таких разгильдяях крылось что-то милое, вызывающее симпатию, несмотря на их бестолковые поступки и идеи. «И какого черта полезли в этот бизнес? — думала она одновременно и о Лучникове, и о Колесникове. — Не ваше это дело, ребята. Вы стали участниками какой-то игры, правил которой не знаете. А они, эти правила, оказались слишком жестокими». Лариса сидела в машине и курила, размышляя над тем, что предпринять дальше. Конечно, придется обратиться за помощью к Карташову, но ей хотелось сделать что-то самой. Разговор с вице-президентом «Тара-банка» подстегнул ее к дальнейшим действиям. Еще несколько часов назад, выходя из ресторана, она мечтала только об одном — поскорее попасть домой и лечь спать. Но теперь всю ее усталость как рукой сняло. Ларису охватила жажда деятельности. Неожиданно ей пришла в голову мысль съездить на место преступления, туда, где был взорван Олег Колесников. Решительно вывернув руль, Лариса поехала в сторону старого города. Ехать ей пришлось довольно долго, за окном было уже темно. Она и сама не знала, что надеялась найти на месте преступления, но это была единственная зацепка. За окном мелькали старые дома, Лариса петляла по маленьким грязным улочкам, двигаясь в направлении Первомайского переулка. «Кажется, где-то здесь», — подумала она, увидев арочный проем между домами. Она въехала во двор и сразу поняла, что попала именно туда, куда стремилась. Лариса вышла из машины. Во дворе еще были совсем свежи следы разыгравшейся сегодня днем трагедии. Милиции уже не было, оцепление было снято. Лариса свободно подошла к обгоревшей яме на месте взрыва и остановилась. Запах кругом был ужасающий, жара еще более способствовала разложению пищевых отходов, и легкий ветерок, поднявшийся к ночи, разносил этот запах далеко по округе. Превозмогая себя, Лариса подошла к мусорным контейнерам и прошлась между ними. Ничего интересного она не обнаружила. «И зачем я сюда приехала? — с грустью подумала она, доставая сигареты. — Что надеялась здесь найти?» В этот момент позади раздался шорох. От неожиданности Лариса резко обернулась, готовая выхватить из сумочки газовый пистолет. Ее напугал бомж, представитель одной из самых безобидных категорий граждан. Поскольку на улице было темно, Лариса не могла разглядеть черты его лица, она видела только силуэт. Это был высокий, худой мужчина в очках. Видимо, он жил здесь, возле этого мусорного бака, и Лариса невольно нарушила его владения. — Боже мой! — на удивление приятным, мягким голосом произнес бомж. — Что творится в этом сумасшедшем мире? Что такая стильная, респектабельная женщина делает среди этих развалин? — Довольно странно слышать такую речь от человека, который только что вылез из помойки, — удивленно и насмешливо ответила Лариса. — Ну, дорогая леди, я же не всегда жил на помойке, — улыбнулся мужчина. — Конечно, так эффектно, как вы, никогда не выглядел, но все-таки вид имел довольно представительный. — И что же подвигло вас к подобному образу жизни? — Лариса красноречиво обвела взглядом двор. — Увы, все эфемерно в этом мире, — развел руками мужчина, присаживаясь на землю рядом с ней, и надкусил огурец, только что вытащенный им из контейнера. Ларису чуть не вывернуло наизнанку, но она сдержалась. — Простите, у вас не будет сигареты? — спросил между тем бомж. — О, пожалуйста. — Она протянула ему пачку сигарет. Мужчина вынул одну и хотел вернуть пачку Ларисе, но та запротестовала: — Не стоит, оставьте себе. Она посмотрела на руки мужчины и подумала, что лучше будет купить новую пачку. — Вас, простите, как зовут? — поинтересовался бомж. — Лариса Викторовна. — А меня Константин Викентьевич. — Очень приятно. — Да, нечасто здесь можно встретить человека, подобного вам, — проговорил Константин Викентьевич. — Тем более мне ценно ваше общество и время, которое вы мне уделяете. Пусть даже ненадолго, пусть по каким-то своим причинам. Но ведь есть миг… Я, знаете ли, раньше философией занимался, поэтому и стараюсь смотреть на жизнь с этих позиций… Некоторое время они курили молча, затем Лариса спросила: — А вы не пытались вернуться к нормальной жизни? — Нет, — покачал он головой. — Да и зачем? Здесь, по крайней мере, спокойно… Хотя в последнее время так и не скажешь. В мире вообще творится какое-то сумасшествие. Даже наше всегда спокойное, застойное, закисшее в своей размеренности и лености место превратилось в какое-то Чикаго. Стреляют, убивают, взрывают, устраивают бандитские разборки… Жили себе спокойно, никого не трогали, а теперь власти грозятся снести все это к чертовой матери. Где мы жить будем? Хотя что ж, все понятно, — со вздохом продолжил он. — Все из-за денег, все из-за денег… Vanitas vanitatum. — Вы и латынь знаете? — удивленно спросила Лариса. — А что же здесь странного? — он с ироничным блеском в глазах посмотрел на нее. «Бомж-интеллектуал! — подумала Лариса. — Да еще и философ. С ума сойти можно!» — И как же вы собираетесь устраиваться? — полюбопытствовала она, ловя себя на мысли, что ей интересно общаться с этим человеком. — Не знаю, — ответил Константин Викентьевич. — Да и не хочу, честно говоря, над этим задумываться. Зачем напрягать нервы, если все равно ничего не можешь изменить? Нужно просто принять все как есть, жизнь сама подскажет, как быть дальше. Будет день — будет пища. Бомжу, видно, в самом деле не хватало общения, и он пустился в философские рассуждения, считая, вероятно, что нашел в Ларисе достойного собеседника. «Конечно, со своими приятелями-бомжами он вряд ли может изъясняться на подобные темы», — подумала Лариса. Она послушала еще немного рассуждения бомжа-интеллектуала о суетности жизни и сказала: — Что ж, приятно было с вами пообщаться. Но мне, знаете ли, пора. — Конечно, — кивнул он, дожевывая огурец. — У вас своя жизнь. Лариса развернулась и пошла к машине. В темноте было плохо видно, она, плутая, забрела в соседний двор и, наткнувшись на что-то ногой, вскрикнула. Она нагнулась посмотреть, обо что споткнулась, и увидела, что это кирпич. На нескольких кирпичах стояла машина без колес. Стекла с нее также были благополучно сняты. — Тьфу, черт! — выругалась Лариса, потирая ушибленную ногу. В машине послышался шорох, а затем мелькнуло чье-то испуганное лицо. Ларисе не хотелось продолжать общение с людьми без определенного места жительства, избирающими для ночлега раскуроченные автомобили, и она хотела уже уйти, как вдруг заметила свисающего на веревочке с потолка машины маленького медвежонка и невольно вздрогнула. Именно такой медвежонок болтался в машине Алексея Лучникова. Его когда-то купила и прицепила Маринка, обожающая подобные безделушки.