Улетела птицей легкая косынка. На ладони нежной белая снежинка. — Ну и что? — как можно более равнодушно спросила актриса, но голос ее чуть дрогнул. — А то, что я на тебя рассчитывал… — Я ничего не обещала, — вставая со скамейки, заметила Горецкая. — И не преследуй меня больше, пожалуйста. — Хорошо, — поднялся вслед за ней Андрэ. — Тогда я сам им всем расскажу о себе. — Нет, — вцепилась ему в рукав Горецкая, — ты не должен этого делать! — У меня нет другого выхода. — Ну почему ты не умер?! — неожиданно с театральным пафосом воскликнула Горецкая. Вдруг Андрэ весь передернулся, и судорога пробежала по его телу. Затем он выпрямился, и лицо его исказил ужас. Он смотрел куда-то мимо Горецкой, и взгляд его был стеклянным. — Андрэ, — тихо позвала она. — Что с тобой? Тебе плохо? Он резко подскочил и, оглянувшись вокруг себя, принял бойцовскую стойку. Затем он резко выхватил из своей сумки нож и с размаху начал бить себя в грудь. Брызги крови долетели до Горецкой, и она невольно вскрикнула, пораженная картиной, которая происходила перед ней. От ужаса она начала креститься и вспоминать «Отче наш». А Андрэ, нанеся себе несколько ударов, дернулся и рухнул на землю. Горецкая в ужасе отшатнулась и попыталась достать из сумки носовой платок. И она не заметила, как из нее выпал пакет с марихуаной, который она на днях изъяла у своего другого сына, непутевого Романа. Вокруг никого не было, только луна освещала тело ее черного сына и нож в его груди. Бросив прощальный взгляд на Андрэ, который уже лежал бездыханным, она сначала попятилась назад, а потом решительно развернулась и быстро пошла прочь. * * * Олег выключил магнитофон и откинулся на спинку стула. «Вся человеческая жизнь уместилась на одной ленте», — с грустью подумала Лариса. Горецкая отрешенно смотрела в окно. — Я не жалею, что он умер, — глухо заметила она, — но его я не убивала. — Хорошо, — согласился Карташов. — По поводу Андрэ мне теперь все ясно. У него в крови нашли наркотик, который по истечении определенного срока вызывает сильные галлюцинации. Поэтому самоубийство в этой связи выглядит естественным. К тому же и экспертиза показала, что это вполне возможно. И вообще это давайте оставим… А вот дело Глафиры Кортневой разберем подробнее. Она-то чем вам помешала? — С появлением Андрэ в мою жизнь вошел страх. А потом я случайно узнала, что кто-то очень интересовался той моей жизнью, тридцать лет назад. Вы приходили ко мне в театр, потом в кабинете задавали вопросы насчет Андрэ… Ко всему прочему, мне позвонила из Москвы старая подруга Юля Рыбакова и рассказала о вашем появлении. Я поняла, что надо принимать меры… Тем более что меня могли обвинить в убийстве этого негра — что, в сущности, и произошло. — Но ведь она была старой, эта бабушка, — сказал Карташов. — Неужели вы подумали, что она что-то может вспомнить? — Она вспомнила. Когда я приехала к ней, она меня узнала. Это все и решило. Конечно, можно было ее и не убивать. Но у меня уже был какой-то нервный срыв. И я сбросила ее с обрыва в овраг. Решила, что так будет спокойнее. Потому что она уже совсем погрузилась в маразм… Даже если бы я ей заплатила, она бы все равно проболталась, если бы дело дошло до расспросов. — Ну да, — пробормотал себе под нос Олег, — можно было и не убивать. Просто так получилось… Он вызвал конвоиров, и Горецкую вскоре увели. — Я могу идти? — с трудом поднялся со стула Клубнев, который за все время монолога Горецкой не произнес ни единого слова. Ларисе показалось, что он постарел лет на десять. — Да, конечно, — кивнул ему Олег. — Я могу нанять адвоката? — Это ваше право. Клубнев вышел. Лариса вздохнула и посмотрела на Олега. Он не выглядел победителем. — Ужасно устал, — улыбнулся он. — Я тоже. Но как все глупо… — А ты, как всегда, права. Мисс Марпл N-ского уезда, — встал Карташов и, подойдя к Ларисе, обнял ее за плечи. — Я думаю, нам надо отметить завершение очередного дела, — кокетливо улыбнулась она. — Я приглашаю тебя в «Чайку». — Двух дел, — поправил Олег. — Я не против. А РОВД Волжского района, как всегда, вынесет тебе благодарность за помощь следствию. Лариса только усмехнулась в ответ. Эпилог Карташов ужинал вместе с Ларисой в «Чайке» через неделю после завершения этого дела. Он сообщил ей, что ему должны были присвоить очередное звание, но почему-то задерживают. И он лично связывает это с делом Горецкой. Якобы Клубнев через какие-то свои связи давит на начальство. А адвокат, нанятый депутатом думы, желает опровергнуть все признания Горецкой, сделанные «под давлением следствия». — Словом, обычная история, когда в милицию попадают сильные мира сего, — резюмировал Олег. — Ну, я надеюсь, что ты не очень разочарован моим вмешательством в дело. Все-таки я так или иначе негативно влияю на твою карьеру… — Брось ты, — отмахнулся Карташов. — Я уже получил за счет тебя несколько персональных благодарностей от областного руководства. — Я очень рада. — Тем более что каждое такое дело дает мне возможность с тобой общаться, — лукаво покосился на Ларису Карташов. — А тебе это нравится? — Конечно, — немного смущенно ответил Олег, поглощая салат из говяжьих языков под майонезом. — Кстати, что у тебя с мужем? Ты говорила, что он снова собирается в Москву? — стараясь быть равнодушным, спросил Карташов. — Да, отбыл два дня назад. Пока на разведку… — И какие перспективы? — Я бы желала, чтобы они были для него как можно более радужными. В плане столичного бизнеса… — То есть ты не хочешь с ним жить? — напрямую спросил Карташов. Лариса не стала отвечать, только сделала неопределенно-кислое выражение лица. Карташов пожал плечами, взглянул на Ларису каким-то более теплым и заинтересованным взглядом и придвинул к себе испанский суп из морской рыбы. Ужин удался на славу, Карташов, вытерев губы салфеткой, приблизился к Ларисе и чмокнул ее в щеку. — Все было замечательно, — сказал он. — Господин капитан не желает продолжения банкета? — удивленно спросила Лариса. — Все зависит от вас, — уклончиво ответил Олег. — В таком случае можно продолжить у меня дома, — неожиданно даже для себя сказала Лариса. Карташов сделал вид, что нисколько не удивился этому предложению, и, улыбнувшись, ответил: — С удовольствием… Они вышли из Зеленого кабинета и направились к служебному выходу. — А что стало с Романом Клубневым? — спросила Лариса, когда Карташов удобно устроился в ставшем уже привычным ему салоне «Вольво».