— Ну, вот и всё, — сочувствующе сказал Олег, — а сейчас мы найдём какую-нибудь деревяшку и сделаем тебе шину. У меня есть одна упаковка бинтов. Вебер не слышал его. «Он так возится со мной, — думал он, глядя сквозь Олега, — помогает… А я предал его. Выдал его Правительству… Нет, пусть лучше он застрелит меня, чем… Надо… Надо сказать ему всё. Мне уже всё равно. Боже, как больно…». — Олег, — глухо сказал Вебер, — мне надо сказать тебе кое-что… — Потом, потом! — Бросил Олег, который уже шёл к нему с куском доски, — погоди ты волноваться, сейчас мы тебя перевяжем, будешь как новенький. Шину кое-как наложили, насколько это позволял маленький рулончик бинтов. Шнурки с ботинок Вебера связали вместе, и он смог держать руку на весу. Кровь остановилась, а это — главное. Решено было на первом же посте охраны всё перевернуть вверх дном в поисках аптечки. — Ничего, — Олег подбадривал Вебера как мог, — Руслан будет рад такому попутчику. Возьмём тебя с собой, а там профессор Кречетова что-нибудь придумает. — Кречетова? — Удивился Вебер, и ему стало ещё гаже на душе. — Именно! Ну, а теперь вперёд, только иди позади меня, не высовывайся. Не хватало тебе ещё схватить пулю. Они вышли из подвала. Вебер шёл молча, задыхаясь, оглохнув от собственного биения сердца. Надо сказать Олегу всё. Иначе он больше так не сможет… Вебер громко застонал, когда откуда-то из темноты «быстрый» хедкраб прыгнул прямо на его больную руку. Тварь уцепилась мёртвой хваткой, медленно потянувшись к лицу жертвы. Вебер, извиваясь словно змея, упал. — Вебер, скинь его с себя! — Крикнул Олег, — скинь, я не могу стрелять, пока он на тебе! — Стреляй, — отчётливо крикнул Вебер, одной рукой еле-еле удерживая хедкраба на расстоянии от своего лица, — стреляй же! — Не могу! Я же в тебя попаду! — И пусть! Так мне и надо, Олег, стреляй! Олег отбросил автомат и кинулся к другу. Его собственная рука всё ещё болела от ранения, но сейчас он этого не чувствовал. Схватив тварь обеими руками, он с огромным усилием отодрал её от тела Вебера и, кинув на пол, начал с силой топтать ногами. Когда оглушённый хедкраб начал вяло отползать в сторону, Олег добил его из автомата. — Почему ты не стрелял? — С мукой в голосе спросил Вебер, поднимаясь на ноги, — почему? — Я бы ранил тебя, ты что, не понимаешь? — Удивился Олег. — Так мне и надо. «Он какой-то странный от них вернулся, — подумал Олег, — неживой как будто… Ладно, надо дать ему время. Не каждому удаётся выжить после такой зверской пытки… Нужно, чтобы он отошёл, забыл», — и он сам усмехнулся от этой мысли. — Олег, я всё хочу… — Начал было Вебер, но Олег не дослушал. — Знаю, знаю! — И Олег пошёл вперёд, увлекая за собой друга, — не бойся, Дмитрий жив, с ним ничего не случилось. Просто он решил идти другим путём. Вебер помолчал. Надо будет выбрать другой удобный момент. Чтобы признаться… Этот Олег, бог справедливости и свободы, убьёт его, когда узнает о предательстве, убьёт, не задумываясь. И правильно. Вебер вздохнул. Признается чуть позже. Может, он доживает сейчас последние минуты… — Он точно жив? — Хмуро спросил Вебер. — Точно тебе говорю. Он просто решил идти не через железную дорогу. Олег открыл огонь по внезапно выскочившему из-за угла зомби. Перерожденец взвыл, и Олег едва успел увернуться от куска жёлтой слизи, брызнувшей из простреленного хедкраба. Слизь попала на Вебера. Тот лишь меланхолично утёр лицо целой рукой. И они поднялись по лестнице в довольно крупный тюремный блок. Здесь всё было типичным для содержания заключённых: высокие сводчатые потолки, шахматная чёрно-жёлтая плитка, вместо дверей в коридоре — массивные решётки (по счастью, незакрытые) и, конечно же, длинные ряды камер с громоздящимися напротив них капсулами. — Но ты ведь встретился с Русланом? — Спросил Вебер, неприязненно оглядываясь. Олег увидел на стене эмблему — «D8». — Да, встретился. Мы некоторое время шли вместе, но сейчас он прикрывает наш путь из охранной станции. Мы узнали кое-что, и это… Его слова утонули в оглушительном грохоте решётки, задвинувшейся за его спиной. Олег и Вебер кинулись к ней, но она была задвинута намертво. Олег кинулся через проход в боку коридора в параллельный коридор, но там тоже все решётки были задвинуты. Заперли, как пойманную дичь. Заперли в тюремном блоке. — Объект обнаружен, — произнесла оповестительная система, — блок «D8». — Блин, — процедил сквозь зубы Олег, — как дети, попались! Разговорились, и всё… Сюда наверняка уже спешат солдаты, чтобы без усилий расстрелять нас через решётку. Блин… — Неудачный день, — мрачнее голоса, чем у Вебера, просто быть не могло, — глупая будет смерть… Олег, покосившись на него, огляделся и быстро пробежался по тому месту, где они оказались. Это был обычный блок, два параллельных коридора, камеры и капсулы по бокам. — Олег, прости, я не успел тебя предупредить! — Вдруг ожил динамик костюма. Олег резко остановился, а Вебер, удивлённо посмотрев на источник звука, даже подобрался. Сам Руслан. — К тебе приближаются солдаты, много солдат, Олег. Будь осторожен! — Скажи ему, что мы попробуем уйти через вентиляцию, — шепнул Вебер. — Не могу, связь односторонняя. Тихо! — Поищи, — сказал динамик с сочувствием, — если ты действительно в блоке «D8», то там должны быть турели. Олег кинулся во второй, более широкий, проход, соединяющий коридоры, который он уже давно заметил. Вебер уже живее последовал за ним. — Смотри, турели! — И Вебер, кивнув Олегу, начал отключать защитные поля. — Поищи, возможно, там будет несколько турелей, — голос Руслана звенел от напряжения. — Нашли уже, — недобро усмехнулся Олег, — помирать, так с музыкой! Вебер улыбнулся, вытаскивая турель из шкафчика. Наконец-то, он сможет хоть чуть-чуть отомстить за себя и за Олега… — Главное, продержись до моего прихода! — Руслан явно торопился, — я уже открываю оставшиеся решётки и скоро буду у тебя. Они быстро распаковали четыре турели. Олег ликовал: всё складывалось просто отлично, шансы выжить росли с каждой минутой. Отсюда было лишь четыре выхода, все заперты решётками. Но и турелей хватит, чтобы обороняться со всех сторон. Значит, ещё не всё пропало. Значит, ещё повоюем… — Ты сможешь одной рукой установить две турели, вон там? — Спросил Олег. — Обижаете, гражданин начальник, — и Вебер на миг глянул на него всё тем же живым взглядом, как прежде. Установка турелей заняла всего пару минут, всё было постижимо и до предела автоматизировано. Олег нашёл на стене зарядную станцию Правительства. Пока батарея его костюма наливалась новой силой, настроение его так же росло. Всего пять минут назад ему казалось, что они обречены, а теперь у них есть турели, в каждой заряда — на тысячу выстрелов, и даже костюм удалось зарядить. Но настроение сбил Руслан: — Олег, готовься, они приближаются! — Вебер, быстро, сюда! Живо, живо! Ты что, хочешь, чтобы тебя застрелили? Заключённый прибежал в проход между коридорами. — Ты должен всё время сидеть тут и не высовываться, — серьёзно посмотрел на него Олег, — только что они открыли решётки, а на их местах включились силовые поля. Это значит, что они смогут входить сюда, а мы выйти не сможем. Всё продумали, гады… Но ничего, мы им покажем. Сиди тут, я справлюсь. Главное, не схвати пулю. — Олег, я не буду… — Вебер, давай без геройства, а? Ты ранен, и очень серьёзно. Да если ты просто поскользнёшься и упадёшь на больную руку, ты можешь помереть от болевого шока! Раненые в бою не участвуют. — А ещё говоришь, что ты инженер, — усмехнулся Вебер, — типичный штурмовик-автоматчик. Олег, усмехнувшись, махнул Веберу и выскочил в коридор, откуда уже слышались приближающиеся шаги. Откуда-то сзади раздалась короткая автоматная очередь. Одновременно с этим завизжала тревожная сирена на турели, и грохот её снарядов пробил коридор. Олег, чертыхнувшись, мигом спрятался за колонной и сумел оттуда застрелить одного из солдат, который бежал сломя голову вперёд, сквозь силовое поле. Олег мельком выглянул из-за своего укрытия: с другого конца коридора уже бежали двое солдат. Турель, сбитая с треноги, лежала в углу, отключившись. Олег, решив рискнуть, выскочил прямо перед бегущими противогазниками. Солдаты кинулись в разные стороны — здесь они были уже вне досягаемости огня турелей. Олег, метнувшись за ними, успел выстрелить вслед одному. Бронежилет сдержал их, и тут же второй открыл огонь. Олег отпрыгнул назад, выстрелив наугад, и отполз за угол, в проход, встретившись глазами со сцепившим зубы Вебером. — Держи, — крикнул тот, и к ногам Олега откатилась цилиндрическая граната. — Ну, ты даёшь, — только и пробормотал Олег, хватая гранату и тут же кидая её за угол. Взрывная волна вынесла оба тела к проходу. Вебер улыбнулся и пополз к одному из убитых солдат. Вооружившись его пистолетом, заключённый вернулся к укрытию. — Не погибать же безоружным, — ухмыльнулся он. — Похоже, мы разворошили их гнездо, они идут отовсюду! — Вдруг раздался едва слышимый среди всеобщего грохота голос Руслана, — ладно, я отправляюсь к тебе. Олег, машинально глянув на динамик, упустил какую-то долю секунды, и в его плечо влетели две пули. Олег, чертыхнувшись, кинулся на пол — костюм был заряжен полностью, и он почти ничего не почувствовал. Пол трижды вздрогнул, и стрелок упал, не добежав два метра до силового поля. Олег, с благодарностью глянув на турель, кинулся назад к проходу, откуда вдруг захлопали скромные пистолетные выстрелы. Вбежав в проход, он успел увидеть, как Вебер отчаянно всаживает пулю за пулей в уже падающего охранника. Олег, кивнув, снова кинулся к турелям, которые молотили без перерыва. Где-то сзади грохнул оглушительный взрыв — турель решили вывести из строя гранатой. Олег понёсся туда. Уже вбежавшие в коридор солдаты, увидев Нарушителя №1, тут же открыли огонь, не прекращая бежать. Три пули ударились об грудь Олега, ещё две хлестнули по ногам. Костюм тревожно сообщил о потере энергии. Олег, упав, заглушил боль в ногах автоматной очередью, превратив поочерёдно головы солдат в кровавое месиво. Всё уже было на автоматизме — «Мамоново» ни для кого не проходит даром. Оглядевшись, он с тревогой увидел, что взрыв отбросил турель далеко за силовое поле. Не желая терять такую защиту, он быстро выхватил грави-пушку и притянул турель к себе — благо, поле пропускало неодушевлённые предметы. Оглянувшись и не увидев опасности, Олег начал судорожно пытаться включить искорёженную турель. Вебер, высовываясь в коридор, вёл неспешный прицельный огонь по солдатам, видневшимся перед турелями. Это сдерживало их, не давало возможности сбить пулемёты. — Сверхчеловеческий патруль двадцать один, приём! — Затрещала вдруг рация одного из убитых солдат, — патруль, что у вас происходит? В каком вы блоке? — Я за него! — Рявкнул в рацию озверелый от перестрелки и адреналина Вебер, — передайте его мамочке, чтобы покупала ему закрытый гроб! И рация разлетелась под ударом кулака. В проход ввалился изрядно потрёпанный Олег. — Они испортили уже одну турель, у трёх других зарядов хватит на минуты две, не больше, — сообщил он, тяжело дыша, — прижали нас, ох прижали… — Не дрейфь, — ухмыльнулся Вебер, — мы-то уже, наверное, целый взвод положили. — А теперь как бы не положили нас!