— А что, у этой бабы нет какого-нибудь доверенного лица? — Настолько доверенного, что она рискнула ему доверить убийство соперницы? — уточнил Васятин. Кукин молча кивнул в ответ. — Не знаю, нужно будет ребятам сказать, чтобы завтра в разговоре с этой дамой попыталась бы поточней выяснить все ее окружение, — сказал Васятин. — Вполне возможно, что такой человек и найдется. Только… — Что только? — переспросил у него следователь. — Ну, договаривай! — Только очень уж это будет примитивно, — принимая из рук бармена третью кружку светлого пива, сказал Васятин. — Жена из ревности убивает молоденькую любовницу. А чтобы ее лично не заподозрили, приурочивает время убийства к юбилею своей фирмы, который и отмечает шумно и пышно, пока ее соперница доживает свои последние минуты. А при чем тут тогда смерть Злотова? Он-то чем помешал? — Возможно, убийство Злотова — дело рук Галины, и только ее. А уж ее смерть — дело рук жены Всеволода, — сказал порядком захмелевший Кукин. После этого коллеги выпили по последней кружечке и, чувствуя, что напряжение после утомительного трудового дня окончательно их покинуло, побрели по домам. Глава тринадцатая Пока милиция отдыхала и расслаблялась, подруги не теряли даром времени. После того как Инне удалось внушить Бритому, что ее присутствие возле одра ее больной подруги Мариши просто необходимо, девушки отправились делать покупки. — И как тебе удалось добиться от Бритого понимания? — поинтересовалась Юлька. — Он ведь жутко трясется за тебя, а тут отпустил тебя на всю ночь и не пикнул. — Ему просто стыдно за свое поведение перед кабинетом зубного врача, — хмыкнула Инна. — И он прекрасно знает, что я ему такого не спущу. А потому вовсе не рвется этой ночью обсуждать со мной свою трусость. Потому так и обрадовался, что разговор откладывается до завтра. Небось думает, что до завтра я уже успокоюсь. — Все мужчины ведут себя неадекватно, когда дело касается их здоровья, — вздохнула Юлька. — У меня был один тип, который ни за что не желал вызвать врача целых три дня. Просто трубку у меня из рук вырывал. Пока силы, конечно, были. Потом-то он все же отключился, и я наконец вызвала врачей. И что ты думаешь? Оказалось, что он три дня провалялся с аппендицитом и у него начался перитонит. Едва смогли парня откачать. И я же еще оказалась виноватой! Представляешь, этот тип, как только через месяц выписался из больницы, явился ко мне права качать! Почему, дескать, я ему не объяснила, что дело так серьезно, и почему не настояла на своем и не вызвала ему врачей. Представляешь, орал, что я должна была потихоньку, от соседей, врача ему вызвать. — Просто кретин какой-то! — возмутилась Инна. — Все они такие! — закончила Юля, и подруги дружно отправились закупать необходимые им для ночного дежурства вещи. Начали они с самого трудного — приобретения оружия для защиты и нападения. Увы, оружейный магазин их в этом смысле мало чем порадовал. Практически все, что продавалось в нем без лицензии, уже имелось в личном арсенале трех подруг. Они перебрали кучу предметов — газовые баллончики, электрошок, пневматическое оружие, годящееся лишь для устрашения, и различные аэрозоли, вызывающие чихание, раздражение и прочее. Но все же наконец они приобрели какую-то не виданную ими раньше модификацию электрошока. Приборчик был совсем крохотный, так что умещался в кулаке, оставаясь незаметным для налетчика. Но при этом, по словам продавца, крошка был необычайно мощным. Так что насильнику, стоило ему снять с себя трусы, могло серьезно не поздоровиться. — Подойдет любая обнаженная часть тела, — распространялся продавец. — Хоть ладонь, хоть нос, хоть щиколотка. — Щиколотка? — удивленно переспросила Инна. — Ну да, — жизнерадостно кивнул продавец. — Представьте себе такую картину, бандит свалил вас на землю и топчет ногами. А тут вы изворачиваетесь и всаживаете ему в лодыжку хороший заряд тока. Представляете? При этом на лице продавца заиграла мечтательная улыбка. — Нет уж, — пробормотала Юля. — Лучше пусть это ВАС топчет ногами бандит и это ВЫ всаживаете ему в ногу свое оружие. — А через носок подействует? — деловито осведомилась у продавца Инна. — Если не махровый, то, наверное, подействует, — потеряв свой оптимизм, пробубнил продавец. — Давайте попробуем, а? — предложила Юлька, и на ее лице заиграла та самая мечтательная улыбка, которая еще минуту назад растягивала физиономию продавца. — Если возьмете без испытаний, то сделаю вам скидку десять процентов! — быстро сказал продавец. — Ну как же без испытаний! — нехорошо сверкнула зубами Инна. — Двадцать процентов! — пискнул продавец. — И дисконтная карта нашего магазина, предоставляющая постоянным покупателям пять, нет, для вас семь процентов скидки. Таким образом, приобретя электрошок за четверть его первоначальной цены, подруги двинулись дальше. В продуктовом магазине они купили нарезки ветчины и сыра, лаваш, курицу-гриль и в довершение приобрели пару двухлитровых бутылок минеральной воды с газом и вытянутым горлышком. — Одну выпьем, а другая при необходимости послужит нам как дубинка, — сказала Юлька. — Вон какая она твердая. И подруги вышли из магазина, сопровождаемые странными взглядами обслуживавшей их продавщицы. Мариша ожидала возвращения подруг с нетерпением. Ей было скучно. Ее деятельная натура требовала выхода накопившейся в организме энергии. Поэтому она обследовала весь этаж, где ей с подругами предстояло провести ночь в ожидании нового покушения на жизнь Пети. Благо мать Пети сидела возле своего сына неотрывно. И вряд ли убийца рискнул бы убивать Петю прямо у нее на глазах. Это могло весьма печально закончиться для него самого. А в результате обследования этажа Мариша выяснила две интересные вещи. Первая заключалась в том, что если парадный вход в отделение украшали два роскошных замка и сигнализация с кодом и тревожной кнопкой, то черный вход, которым пользовался персонал отделения, не был снабжен даже хиленькой задвижкой. Так что проникнуть через этот вход мог практически любой человек, в том числе и убийца. А вторая вещь заключалась в том, что текучесть кадров в отделении была очень велика. И сегодня в ночь должны были выйти на работу сразу два новичка. Некая Ларионова Т. В. и Лобко Ю. А. И если про Ларионову было точно известно, что это женщина, то про Лобко вообще никто и ничего не знал, кроме того, что занимаемая этой личностью должность в табеле значилась как санитарка. — Набрали всяких с улицы! — собираясь идти домой, ворчала старенькая тетя Катя — санитарка, работавшая сегодня днем. — Платное отделение, а порядку еще меньше, чем в обычных палатах. Только и шику, что ремонт сделали да телевизоры в каждую палату сунули. А персонала, чтобы работать, нет! Бегут приличные люди-то! — Почему? — поинтересовалась у нее Мариша. — Так если требуешь от людей отдачи, так и платить им нужно соответственно, — проворчала тетя Катя. — А то ведь как получается? Все деньги теперь идут через главврача. Раньше больные возьмут и сунут медсестре или своему лечащему врачу подарочек. Понимали, что врачи за копейки трудятся. А теперь больные справедливо считают: деньги мы уже за свое пребывание и лечение заплатили, и деньги немалые. Так какие еще могут быть подарочки? А того не знают, что мы с тех денег и сотой части не видим. — Ну как же так? — разделила негодование старушки Мариша. — Молодежь могла бы поговорить с главврачом! — И поговорили! — в сердцах заявила старушка. — А что толку? Руками развел, говорит, все деньги на ремонт и оборудование потратили. Нужно пока подождать! А сколько еще ждать? Он один ремонт сделал, потом на следующий год пол затеял менять, а нам как копейки платили, так и платят. Конечно, люди стали уходить. — А на их место он берет кого попало? — уточнила Мариша. Тетя Катя кивнула седой головой и продолжила ворчать себе под нос, ведя свой воображаемый диалог с начальством: — А если больного прихватит, его что, твой телевизор оперировать станет? И какой из нее медицинский работник, если она свой диплом пять лет назад получила и с тех пор по специальности вовсе не работала? — Это вы про кого? — спросила Мариша, но тетя Катя уже дождалась свою смену, быстренько закончила сборы и заторопилась домой. Вечер в больнице прошел спокойно. Все посетители, кроме Инны с Юлей, покинули отделение, больные получили ужин и один за другим отошли ко сну. Инна с Юлей сунули пятьсот рублей медсестре Танечке, той самой, которая пять лет не работала по специальности. Несмотря на этот недостаток, Танечка оказалась милой и понятливой девушкой, не занудой. Она пообещала предупредить подруг, если к ним в палату вдруг вздумает заглянуть дежурный врач. — Только это вряд ли! — хихикнула она. — Он уже и сейчас на ногах едва стоит. Так что если даже по ошибке вместо туалета к вам и припрется, то мы ему всегда сумеем внушить, что это у него обман зрения на почве неумеренного пьянства. Да ему и плевать, что тут в отделении делается. Лишь бы тихо было да ему пить не мешали, ну и чтобы в его дежурство никто не помер. А так хоть трава не расти. И Танечка, весело напевая, умчалась по своим делам. Часам к двенадцати, когда курица и салатики были съедены, Мариша с Юлькой, не выспавшиеся в прошлую ночь, начали клевать носами. — Не спите! — шипела на них Инна. — Кофе попейте! Но после второй кружки крепкого растворимого кофе, который приготовила подругам Инна, Мариша рухнула на кровать и захрапела. Через минуту отрубилась и Юлька. — Инна, я тебе клянусь, что на меня можешь рассчитывать! — твердила она Инне. — Только кофейку еще выпью, и полный порядок. Инна вышла за кипятком, а когда вернулась, то обнаружила Юльку уютно сопящую на кровати рядом с Маришей. Первым побуждением Инны было растрясти подруг. Но они так умильно постанывали во сне, что ей внезапно стало их жаль. — Бедненькие! — прошептал она, укрывая подруг тонким шерстяным одеялом и устраиваясь в кресле с книгой. — Спите! Когда будет нужно, я вас разбужу. Первые два часа дежурства Инны все шло неплохо. Детектив, который она читала, оказался с лихо закрученным сюжетом, и спать ей решительно не хотелось. Но потом на нее навалилась какая-то тяжесть. Глаза резало, словно в них насыпали по пригоршни песка. Читать в таких условиях было невозможно, и Инна отложила книгу. Чтобы размяться, она на цыпочках прокралась в коридор, а оттуда заглянула в палату к Пете. Тот храпел так, что стены тряслись. Похоже, выздоровление его на пирожках, которые притащила, как поняла Инна, его нянька, шло полным ходом. И тут в коридоре раздались чьи-то шаги. Добраться до Маришиной палаты Инна бы уже не успела. И чтобы остаться незамеченной, ей пришлось юркнуть в палату Пети. Тот даже тональности храпа не изменил. Инна с интересом огляделась по сторонам. В палате разливался слабый свет включенного ночника, но его было вполне достаточно, чтобы Инна сориентировалась, куда ей двигаться. Палата была точной копией той, где сейчас дрыхла Мариша. Уверенные шажки приближались. Инна успела нырнуть за огромное кресло, стоящее за кроватью, как в палату вошла та самая симпатичная Танечка. Инна узнала ее по хорошеньким туфелькам с плетеными косичками, которые украшали ее ножки. Танечка звякнула какими-то инструментами, потопталась возле Пети, а потом быстро вышла. Инна успела разглядеть в ее руках пустой шприц. Успокоившись, Инна начала вылезать из-за кресла. Видимо, медсестра должна была сделать Пете укол, но пожалела и не стала будить парня, уколов его во сне. Инна направилась к дверям, как вдруг что-то ее насторожило. Она остановилась. А через минуту поняла, что привлекло ее внимание. Тональность храпа Пети резко изменилась. Теперь звуки вырывались с каким-то нехорошим присвистом, а через секунду к ним добавилось и бульканье. Инна кинулась к выключателю и включила свет. — Ой! Мамочки! — заорала она не своим голосом. Лицо Пети приобрело зеленоватый оттенок, и жирные щеки тряслись, словно фисташковое желе. Глаза были плотно закрыты, но тело содрогалось в конвульсиях, от которых тряслась его кровать. — Помогите! — завыла словно сирена Инна. — На помощь! Опомнившись, она кинулась к кнопке вызова медперсонала, вмонтированного в изголовье всех кроватей. Неизвестно, что подействовало лучше, ее дикие завывания или звонок. Но только через секунду в дверях палаты возникла щекастая девчонка в белом халате. — Вы чего орете? — невозмутимо спросила она у Инны. — Ему плохо! — колотясь от ужаса закричала Инна. — Сделайте что-нибудь! — Не-а! — попятилась девица. — Я — санитарка. А тут врача нужно. — Так позовите! — Да он пьяный с вечера лежит! — сказала девица. — Позовите другого! — Так где же его взять? — философски осведомилась у нее девица.